всем кроликам по капусте
драббл для Клэр
прости, я знаю, что уже куча времени прошло, но я тормоз по жизни -)
кстати, о драбблах, Эмери, ты помнишь про соционику?
Daffodils
гарридрак, ключевое слово - муха
Страшная вонь. Казалось бы, тела еще не должны были начать разлагаться, времени прошло совсем немного. Впрочем, обе стороны пользовались самыми странными заклинаниями и артефактами, так что причиной могло бы быть все, что угодно. Неверный предутренний свет сглаживал углы и скрадывал самые жуткие подробности. Я бродил среди трупов - некоторые казались просто спящими, иные были так изуродованы, что сознание отказывалось воспринимать эту картину, отвлекаясь на посторонние детали. Уже выпала роса, серебристые капли на редких стеблях травы напомнили о том, что некогда это место было совсем другим. Золотистые нарциссы у озера, долгие ленивые послеобеденные прогулки, медовые вечера в Поместье...
Сначала я искал его в самой гуще тел. Казалось бы, так и должно было быть - наш золотой мальчик, гриффиндорский лев должен погибнуть в самой жаркой схватке, покрыв себя вечной славой. Но он лежал совсем один на краю поля, среди сломанных стеблей и втоптанных в землю золотистых лепестков. По его щеке ползала огромная наглая муха. Мне показалось вдруг, что он еще дышит, и я остановился в нескольких шагах, боясь потерять эту иллюзию, осознавая, что, скорее всего, принимаю за пар от дыхания случайный клок тумана…
прости, я знаю, что уже куча времени прошло, но я тормоз по жизни -)
кстати, о драбблах, Эмери, ты помнишь про соционику?
Daffodils
гарридрак, ключевое слово - муха
Страшная вонь. Казалось бы, тела еще не должны были начать разлагаться, времени прошло совсем немного. Впрочем, обе стороны пользовались самыми странными заклинаниями и артефактами, так что причиной могло бы быть все, что угодно. Неверный предутренний свет сглаживал углы и скрадывал самые жуткие подробности. Я бродил среди трупов - некоторые казались просто спящими, иные были так изуродованы, что сознание отказывалось воспринимать эту картину, отвлекаясь на посторонние детали. Уже выпала роса, серебристые капли на редких стеблях травы напомнили о том, что некогда это место было совсем другим. Золотистые нарциссы у озера, долгие ленивые послеобеденные прогулки, медовые вечера в Поместье...
Сначала я искал его в самой гуще тел. Казалось бы, так и должно было быть - наш золотой мальчик, гриффиндорский лев должен погибнуть в самой жаркой схватке, покрыв себя вечной славой. Но он лежал совсем один на краю поля, среди сломанных стеблей и втоптанных в землю золотистых лепестков. По его щеке ползала огромная наглая муха. Мне показалось вдруг, что он еще дышит, и я остановился в нескольких шагах, боясь потерять эту иллюзию, осознавая, что, скорее всего, принимаю за пар от дыхания случайный клок тумана…